Пожалуй, еще никогда в истории независимого Кыргызстана медиков не ценили так, как в наши дни. Пандемия коронавирусной инфекции показала всему миру настоящих героев, спасателей, трудящихся ежедневно ради сохранения жизни людей. Распространение «чумы» 21-го века показало не только ценность врачей, но и обнажила накопившиеся за долгие годы проблемы.
Тем не менее, усилиями героев в белых халатах жизнь продолжается вместе с надеждой на светлое будущее.
COVID-19 пришел в Кыргызстан в марте 2020 года, когда болезнь уже бушевала во всем мире и даже в соседних странах. С первых же дней власти и в особенности медики приложили огромный труд, чтобы минимизировать распространение вируса.
Дилшод Мамажанов работал заведующим инфекционным отделением Ноокатской территориальной больницы. Дилшод один из тех, кто первым столкнулся с коронавирусом. В интервью агентству «Кабар» он рассказал о тяжести этого бремени, моральных и физических сложностях работы в период пандемии.
- Расскажите про ваше первое столкновение с COVID-19?
- Вначале мы все наблюдали по телевизору. Там выступали инфекционисты, тогда я подумал, какую же хорошую профессию выбрал. У нас появилась паника, когда вирус дошел до Казахстана. Мы начали себя обучать и надевать средства индивидуальной защиты (СИЗ). Но не такие, как сейчас. Мы сначала надевали противочумные. А потом получилось, что и у нас выявили. Первые в Сузаке, а потом и в Ноокате. Дело в том, что Ноокат - это такой регион, где много верующих, которые ездят на хадж. Мы их ожидали. 14 марта было первое поступление в инфекционное отделение. Поступил мужчина с непонятными симптомами. У него легкие были непонятные, не как пневмония, но быстро развивалось. Мы его лечили как пневмонию и тогда у него уже был коронавирус. И 18 марта мы уже начали работать с СИЗ, потому что начали подозревать. И потом уже у него вышел положительный тест на COVID-19. И потом пошел огромный поток. В день по 10-15 больных.
Так как мы не знали вначале, что у больного коронавирус, три сотрудника медперсонала заболели.
Через неделю поступивший умер. Мы не знали, как лечить и что лечить. В то время у нас были кислородные концентраторы. Через 10 дней благодаря оперативности администрации был установлен жидкий кислород, что облегчило нашу работу. У нас тогда еще сильней паника началась, что это действительно смертельная болезнь. Потом через два дня умер второй. Правда, у нас и поступлений было много. Я помню, максимально 120 человек у нас было.
Я тогда не выходил из изолированного места 2,5 месяца. Я зашел туда 18 марта и вышел 28 мая. Мы не выходили, потому что не могли ехать домой. Потому устал сильно, нервы сдали, и я вышел на 20 дней в отпуск. Потом вернулся и 6 дней назад зашел обратно.
- Вы сказали, что вначале вы не были подготовлены, а какова ситуация сейчас?
- Конечно, за это время мы получили огромный опыт. Персонал уже готов ко всему. Сейчас уже могут определить по симптомам коронавирус, потому что опыт был большой, много больных поступало. С первых же дней начинаем лечение и слава богу, смертей нет.
- А как лечат больных коронавирусом?
- В основном лечим кровеносную систему и легочную систему, потому что коронавирус поражает их. Мы начинаем лечение симптоматическое. Например, температуру сбиваем, если пневмония, то может антибиотики добавить. Мы организм поддерживаем, а он сам борется с коронавирусом.
- Было много информации о нехватке СИЗ и других материалов для работы. Какова ситуация сейчас?
- Я не знаю, как было в других районах. Наш главврач заранее забил склады СИЗ. С первых дней у нас было много, но мы не знали, надевать их или нет. Проблема у нас была, как уничтожать использованные СИЗ, куда их девать. Потому что мы не сталкивались с таким. Мы в мешках хранили, бывало, что сжигали. А потом приказы стали отправляться и по ним мы отрабатывали.
- Как ваша семья отнеслась к тому, что вы будете работать в эпицентре очага?
- Я еще вначале объяснил, что коронавирус придет и я должен быть там. Настал этот день, и я зашел туда. Маме и папе было тяжело, скучали, когда была паника, тоже паниковали. Они говорили, чтобы лишь бы я вышел здоровым. Потом я вышел, несколько дней не виделись, потому что я не знал, здоров я или нет. Мама не хотела, чтобы я снова туда шел. Но у нас в районе всего два инфекциониста. Пришлось пойти.
- Какие выводы вы, как врач, сделали для себя в результате пандемии коронавируса?
- Я сделал вывод, что Санэпидслужбу надо усилить и заранее предотвращать такие вещи. Потому что раньше у нас были учения насчет особо опасных инфекций, такие как чума, холера. Эти учения у нас проходили для галочки. Ну, конечно, они приходили, мы надевали противочумные костюмы. Когда был птичий грипп, то готовились. Но даже тогда мы не были подготовлены не то, что к пандемии, а к эпидемии.
- Сегодня много скептиков, которые не верят в существование коронавируса. Что бы вы могли сказать им?
- Так как я работаю с первых дней, то вначале объяснял людям, что болезнь есть, сидите дома. А потом нам, врачам, стало не до этого. Больных стало очень много. Когда привозили первых больных, то их родных ложили в обсервации отдельно. У меня был случай, жена в одном месте, сын - в другом, а мужчина - у нас. Они не могли видеть своего отца. А тот был в тяжелом состоянии. С каждым днем его состояние ухудшалось, а мы не знали, как его спасти. И вот он умер, а мы не могли его показать родным, они не могли похоронить его по мусульманским традициям. И такое чувство было, что умирает твой родной и он остался тебе. Мы их хоронили, омывали. И после похорон, нам было очень тяжело. Врачи и медсестры сидели и плакали.
Сейчас люди сами приходят и просят положить их. Мне звонят коллеги с севера и просят проконсультировать, потому что больницы переполнены. Надо верить, что болезнь есть, а не говорить, что медики хотят заработать. Мы могли и по-другому заработать.
- Можете назвать самый тяжелый момент для вас во время работы пандемии?
- В середине апреля было много больных, тяжело больных и смертей. Еще было, что мой персонал, врачи и медсестры заболели. Одна наша коллега до сих пор в коме, когда она была в тяжелом состоянии, нам было очень тяжко.
Тяжело было хоронить самим. Не было никакой поддержки из вне, потому что мы были изолированы, и никто не мог туда войти. Мы одной семьей 18 человек работали. Также не могли привыкнуть к этой обстановке долго.
Всего мы похоронили троих человек. Потому что на тот момент был жесткий карантин. Мы не могли их оставить, ведь мы их лечили. Сейчас уже упростили.
- По вашему мнению, готовы ли наши медики ко второй волне коронавируса?
- Наши медики сейчас изношены. У нас мало медиков в Кыргызстане и тем более реаниматологов и инфекционистов, которые никогда не ценились. Они сейчас нужны больше всех. Сейчас идет переквалификация. Медики не то, что не готовы, их просто не хватает.
Беседовала Мехриниса Сулайманова
Комментарии
Оставить комментарий