В детстве мы пересматривали фильм «Д’Артаньян и три мушкетёра». Образ рыцаря Д’Артаньяна был сравним с принцем на белом коне, а символом красоты считалась Констанция, образ которой талантливо воплотила актриса Ирина Алфёрова. Я искренне переживала, расстраивалась и радовалась за ее героиню. Она для всех была символом красоты, нежности, неповторимости и очарования. О, сколько было печали, когда Констанцию отравляет Миледи.
Она вошла в кино, в свою актерскую судьбу и в сердца миллионов людей с фильмом «Хождение по мукам», вошла сразу «на крупном плане» - в роли тонкой и звонкой Даши, красивой нездешней какой-то красотой. Девушка Серебряного века, почти блоковская Незнакомка из мучительной и сладкой эпохи больших перемен.
Общественный деятель, известная телеведущая Ассоль Молдокматова в ходе Международного кинофестиваля мусульманского кино в Казани удалось пообщаться с актрисой. Народная артистка РФ поделилась с Молдокматовой о сокровенном.
А.Молдокматова: «Ирина, со сцены на открытии кинофестиваля, вы произнесли фразу: «Я позволяю себе роли, которые по душе и многие вас за это ругают». Не считаете ли вы роскошью в наше время жестоких баталий?».
И.Алфёрова: «Это стиль моей жизни - не поступать вопреки. Мне интересно только то, что близко, что находит отклик в душе. Я могу быть разной, но есть основа, которая неизменна. И мне важно в кино, на сцене оставаться собой и больше - искать лучшее в себе. Вот в этом смысле - да, я неиграющая актриса».
Сегодня Ирина Алферова играет много - и в Москве, и гастролирует. «Школа современной пьесы», куда ее позвал много лет назад однокурсник Иосиф Райхельгауз, стала для нее тем театральным домом, которого она была лишена. Замечательную и талантливую актрису в упор не замечал талантливый и замечательный Марк Захаров, и на 15 лет знаменитый «Ленком» так и остался для нее только невыполненным обещанием, миражом, обманом.
А.Молдокматова: «Иногда в жизни бывают промахи и неоправданные паузы. Почему? Может быть, как в том французском фильме с говорящим названием - «Слишком красивая для тебя». Обидно ли было?».
И.Алфёрова: «Нет, не было обидно. Спасало кино, оценки тех людей, которые мне были важны. Обиды и сейчас нет, но жаль украденного времени. Я не сыграла всех Джульетт и героинь, которых должна была бы сыграть. И как я еще удержалась, не рассыпалась. Потому что массовка губит. Губит жесточайше. Я была известной киноактрисой, и меня поэтому ставили на афишу в первых строчках, хоть я и просила - уберите мое имя, пожалуйста, я буду играть, только уберите имя. Я и на гастроли зарубежные не хотела ездить. Ведь люди приходят на меня, а я в массовке. Это обман, даже позор... Однажды в Ленинграде после спектакля «Юнона и Авось» ко мне в гримерную пришла девушка. Я сидела заплаканная перед зеркалом. Она положила мне розу на стол, долго молчала, а потом сказала: «Спасибо вам за мужество и простите вашего режиссера».
Мужества и терпения Ирине Алферовой было не занимать - жизнь испытывала ее на прочность. Но беды разбивались о врожденный такт, умение принимать любые обстоятельства, верить себе и ничего не бояться.
А.Молдокматова: «При вашей красоте, наверняка от поклонников было не отбиться?».
И.Алфёрова: «На мне почему-то все хотели жениться. Встречу человека - и мне сразу предложение. Еще в институте. Один известный актер долго объяснял, что меня надо охранять, оберегать, на руках носить. А меня не надо оберегать. Я никогда ничего не боялась. С детства. Не боялась, когда поздним вечером возвращалась на автобусе из театральной студии, из Академгородка, а это далеко от Новосибирска. Не боялась врезаться в компанию подростков, чтобы кого-то защитить. Не потому, что мужественная, а просто страха не было. Позднее, уже в Москве, я могла попасть в любую ситуацию, но испугать меня или повлиять на меня она не могла и если мне эти люди или ситуация не нравились - я просто выходила прочь. Я всегда была уверена: самые жесткие и сложные обстоятельства не могут меня изменить».
Алферова меняла обстоятельства сама, а если было надо - ломала их. Ее Констанция, без которой уже невозможно представить легендарных «Трех мушкетеров», была придумана и сыграна актрисой не благодаря, а вопреки. Режиссер Юнгвальд-Хилькевич в первый же съемочный день предложил Алферовой свой образ Констанции. Лукавая гризетка, искушенная в адюльтерах, хорошенькое порочное чудовище - ну, мол, времена были такие. Она внимательно выслушала - и больше с режиссером на площадке не общалась. Он ответил ей тем же, но с роли не снял.
А.Молдокматова: «В культовом кинофильме «Д'Артаньян и три мушкетера» вы сыграли красавицу Констанцию, составив с Михаилом Боярским один из самых романтичных дуэтов на советском экране. Наверное, эта роль для вас самая любимая?».
И.Алфёрова: «Нет, есть более любимые - например, югославские. Жизнь меняется, и меняешься ты. Пересматриваешь старые работы и восхищаешься или, напротив, разочаровываешься».
А.Молдокматова: «Не могу представить вас отрицательной героиней...»
И.Алфёрова: «Положительную героиню труднее сыграть, чем характерную. Хороший человек проживает то, что и плохой, но он выбирает другие пути. Ему тяжелее. Актерски, когда ты играешь отрицательную героиню, все равно перестраиваешься, ведь ты находишь все это в себе. Весь день накануне спектакля ходишь в ужасном настроении».
И Констанцию Алферова придумывала сама - каждое движение, состояние в каждом кадре. Учила текст и репетировала - тоже сама с собой. Восхищала Михаила Боярского, который другой партнерши не представлял. Легкая, влюбленная, искренняя - она сделала Констанцию своим альтер эго, вдохнула в нее собственную душу. Ее героиня любила - быть может, чуть больше, чем того требовал романтический сюжет о приключениях мушкетеров. Но из-за этого «больше» Констанция и стала для публики своей, а Алферова вновь подтвердила статус самой-самой.
Ирина Алферова и Александр Абдулов - совершенная пара кино российского, всегда вызывавшая особенное, обостренное чувство интереса и восхищения. Их любовь казалась воплощенной мечтой, сказкой для миллионов, идеальным сценарием жизни, какого не бывает у простых смертных. Но было ли счастье? Невозможно не спросить ее об этом сейчас, после этого монолога.
А.Молдокматова: «Ирина, Вы для многих - символ красоты и нежности. Часто ли вспоминаете союз с Александром Абдуловым?».
И.Алфёрова: «Прошлое всегда рядом. Счастье было. Но такое интересное счастье... Я плакала каждый день. Мы с Сашей с разных планет, у нас совершенно разная человеческая природа была. Нет, я ушла не из-за его измен, я не знала ничего, а предположить даже не могла - это было за рамками моего понимания. И когда мы только расстались, Саша начал давать какие-то ужасные интервью, из-за обиды, наверное. Про женщин, про измены. А я замолчала. Я в этот момент поняла, интуитивно, но совершенно отчетливо, что на мне лежит миссия - да, именно так - молчать или говорить о Саше только хорошее. Сохранить наше общее прошлое для него самого, то лучшее, что было у него в жизни».
А.Молдокматова: «Часто ли хорошее настроение перед спектаклем?».
И.Алфёрова: «Когда играешь то, что тебе близко. Своей внутренней сущностью ты либо интересен, либо безразличен зрителю. Как можно про меня сказать: «Ну, хорошенькая, глазки, губки есть...?!» У меня другие достоинства, и мой взор обращен вовнутрь, в глубину моей души... Сейчас репетировала с Семеном Спиваком. Вот коллектив, где я должна была работать. Его Молодежный театр находится в питерском парке. Подходишь к театру, и уже тебе хорошо. Спивак делал для нас спектакль «Пижама для шестерых». Я в очередной раз прошла потрясающую школу актерского мастерства».
А.Молдокматова: «Какой вы человек? Точно не коллективный. Но счастливый?»
И.Алфёрова: «Да. И по мне это сразу видно».
А.Молдокматова: «Благ вам и здоровья!».
Комментарии
Оставить комментарий