Мастер Чжонг Енг Санг - модельер высокого класса создавал костюмы для американского баскетболиста Майкла Джордана, великих композиторов и премьер-министров великих держав.
На днях известная телеведущая и общественный деятель Ассоль Молдокматова провела Bespoke Party, где собрались политики, творческая, научная интеллигенция и, где удалось поговорить с мировым мастером, модельером Чжонг Енг Санг и узнать его необычайную историю становления и вот о чем он поведал:
«Кутюрье – это композитор, я же – певец», – говорит портной Чжонг Ёнг Санг
Портной Чжонг Ёнг Санг приехал в Бишкек восемь лет назад. В школьном возрасте изучил самостоятельно английский и японский языки, и сейчас изучает русский язык, самостоятельно ориентируется в Бишкеке и без переводчика общается с людьми. Родился в Корее, провинции Чхунгчон-намдо, городе Пуё, одной из древних столиц Кореи. Двадцать лет назад Чжон Ёнг Санг был самым высокооплачиваемым и известным портным, легендой в модных домах и ателье Сеула в самом популярном районе Мёнгдон. Там ему довелось в течение двух лет шить костюмы для самых высокопоставленных особ и известных людей мира.
«Все знали меня, но не в лицо. Знали мое имя, видели мои изделия. И ахали при знакомстве: это действительно вы?», - рассказывает Чжонг Ёнг Санг.
Как все начиналось ...
Родился в бедной семье. Учился в маленькой школе, где училось 50 человек в одном классе. Учился отлично, но не было денег для поступления в университет. По результату экзаменов, я оказался четвертым по успеваемости, но отец решил не оплачивать мою дальнейшую учебу, отправив работать на поле в мои семнадцать лет. Это было невыносимо тяжело. Даже однажды я решил умереть от перенапряжения на работе, стал просить 150-килограммовые мешки наполнять до 200 килограммов, чтобы просто умереть под их тяжестью. Но все, же я выжил, и после, будучи в обиде на отцовское решение отправить меня на тяжелую работу, бежал из дома.
Сбежал к родственникам, в ателье к тете, маминой сестре. С этого все и началось. Ее муж был портным, но он не горел желанием кого-либо обучать. Я самостоятельно наблюдал за его работой, записывал кое-что для себя. В какой-то момент, после года работы в ателье, я решил поехать в Сеул и пройти курсы кройки и шитья. И по окончании заново устроился на работу в это ателье. Каково же было удивление моего дяди, когда я показал ему сшитые своими руками брюки! «Когда ты так научился?!». После этого дня я стал получать заказы от дяди на раскрой. Он удивлялся скорости, с которой я учился. Вскоре он научил меня кроить и сшивать рукава. Я старался быстрее все понять и ночи напролет перешивал рукава, пока не достиг результатов. Хозяин ателье стал оставлять целое ателье на меня. Я самостоятельно получал заказы и исполнял работу.
Однажды я предложил своему близкому другу сшить ему костюм. Получилось очень хорошо. После этого я стал шить костюмы. Ателье моего дяди находилось рядом с кинотеатром. Однажды я оставил рабочее место и ушел на тридцать минут в кинотеатр. Уж очень было любопытно посмотреть фильм. Хозяин вернулся раньше, чем я ожидал, и застал меня врасплох, когда я вернулся из кинотеатра. Я пытался оправдываться: ведь, работая целых шесть лет без единого выходного, я заслужил отдых на тридцать минут. Но дядя был непреклонен. Меня выгнали из ателье. Я устроился в самое крупное ателье «Хонам». В городе Нонсан. После переехал в город Тэчжон. Работал на маленькую зарплату. Объездил все регионы, города Кунсан, Чхончжу.
Уже имея немалый опыт я приехал в Сеул...
Решил устроиться на работу в ателье. Я выглядел, конечно, по-деревенски, не удивительно, ведь я впервые очутился в столице. Судя по моему внешнему виду, хозяин очередного ателье в Сеуле решил посмеяться: «Ну что может сделать эта деревенщина? Пусть покажет..»
Через пару лет я уже работал в самом престижном районе Мёнгдон. Директор моего ателье однажды повел меня в магазин. Он предложил мне выбрать себе модную рубашку. Когда я выбрал, он купил мне еще две и сказал, что я должен и сам одеваться по моде, не только одевать своих клиентов. Это был директор дома «Комо». Он же обучил меня чувствовать моду, одеваться по моде и следить за новшествами. Он познакомил меня с модными журналами. Итальянскими. Я не понимал итальянского языка, но изучал тренды по фото. Ночами. Пытался понять разницу между тем, что на фото и моими работами, пытался внедрять и использовать новые подходы.
30 лет работы на Менгдоне принесли свои плоды...
Однако, переходы – всегда тяжелы. Иногда при поступлении на работу в новое место, интервьюирующие могут специально допустить ошибку при крое или в готовом изделии и дать оценить работу. Если вы не имеете своего точного мнения или не в состоянии найти ошибки, вы не сможете продолжать беседу. Но и найти ошибки было мало. Я должен был найти ошибку, объяснить, в чем она состояла, и после – исправить ее, да так, чтобы не было заметно на готовом изделии. Только тогда это испытание считалось пройденным.
Семнадцать человек – мои коллеги и я – объединились в один клуб. Меня избрали руководителем. Если кто-то из портных или «модистов» не слушал нас, мы могли навсегда лишить его работы в кругах моды и производства одежды. Мы превратились во влиятельную организацию в Корее. Меня поддерживал директор дома «Комо». Члены нашего клуба – высокооплачиваемые специалисты. Их имена были равноценны отдельному фирменному знаку.
Хозяин моего ателье признался, что за несколько лет работы я принес ему доход, который позволил ему купить целое здание в пять этажей! Ежемесячно мы получали заказы на двести тридцать костюмов. Производили без единого брака. Клиенты были довольны.
Дом моды на Мёнгдоне, где я работал наиболее продуктивно, назывался «Комо». Многие хотели даже бесплатно работать по полгода, чтобы получить рекомендации от этого дома. Также, работал в ателье «GQ». Это самый дорогой ателье-бутик. В этот дом обращался даже Президент Кореи в то время. Кроме того, работал в известнейшем ателье «Лотте» на втором этаже. В то время это было здание высококлассного отеля, и в нем располагались два крупных ателье на втором этаже: «Хэчанг» и «Хайвэй».
Меня пригласили в «Хайвэй». Переманили из «Комо». Как-то раз я разговорился с директором «Хайвэя», и он спросил меня: «За какие деньги ты бы согласился работать у нас?», я в шутку ответил: «У меня очень высокая оплата в «Комо», 270 000 вон, но, возможно, согласился бы, если бы мне заплатили раза в два больше?..» И он действительно пригласил меня, с оплатой в 450 000 вон, оплатив вперед за четыре месяца, которые я положил на счет под высокий процент. Если сравнить это с сегодняшним днем, это было, как получать ежемесячную оплату в 75 тысяч долларов.
На Мёнгдоне коллеги удивлялись моей востребованности, ведь я самостоятельно выучил английский и японский языки, и непринужденно разговаривал с зарубежными клиентами.
Вскоре ателье Лотте «Хайвэй» выкупил другой человек, и я решил работать самостоятельно. Но навыков маркетинга у меня не было, и это было непросто. Меня пригласили в ателье пиджаков и костюмов в район Ыльчироипку в Сеуле. Я работал с ними, пока их директор не иммигрировал в Канаду. Вновь я стал работать самостоятельно.
Рабочие будни...
Потом друг пригласил меня в гости в Штаты. Я приехал в Америку, и поработал в разных городах: Лос-Анджелес, Сиэтл, Портленд. Я получил заказов на сто сорок костюмов. Из всех заказчиков в Америке больше всех мне запомнился Майкл Джордан. Это был великан. Хотя я всегда считался, да и сейчас считаюсь высоким, Майкл был на целую голову выше меня. И если я раньше вполне себе обходился сантиметром для снятия мерок, который был длиной 150 см, то при работе с Майклом Джорданом, сантиметра не хватало, и приходилось ставить на нем «отметку» и начинать заново, чтобы сложить потом цифры. Это забавляло его. Мы успели подружиться, и он научил меня пить кофе «американо», сказав, что самый лучший вкус – когда пьешь его без молока. Потом мы провели совместную фотосессию с Майклом. Хотя фото у меня не сохранились, эти моменты навсегда запечатлелись в моей душе. Майкл с огромным удовольствием участвовал в фотосессии, позировал и улыбался. Майкл даже сказал, что согласен, чтобы я в своей работе использовал фото с ним, одетым в костюм, который я сшил для него. Его чистосердечность и искренность покорили меня.
Хотя Корея мононациональная страна, я не впервые встретил черного человека. Когда я работал в Корее в доме моды «Комо», ко мне зашла женщина, черная американка. Мне повезло, что я тогда уже знал английский, иначе мне пришлось бы совсем нелегко. Когда она зашла в примерочную, она зашла совсем нагой, я был крайне смущен, с трудом подобрал слова, чтобы объяснить, что для снятия мерок достаточно оставаться в нижнем белье. Она переоделась и тоже смутилась.
Когда я принялся снимать мерки, я был удивлен красотой ее шелковистой кожи. Я был в восхищении, и снимал мерки очень аккуратно, потому что мне казалось, что прикосновением пальцев я могу повредить великолепие этой гладкой кожи. Она сказала, что времени на пошив у нас только 24 часа, так как завтра вечером у нее обратный самолет. Это был темно-синий костюм с изящной юбкой. Я ехал на огромной скорости, и доставил костюм прямо в аэропорт Кимпхо, и она была очень благодарна, и сказала, что даже не надеялась на такую пунктуальность.
В своей работе я стараюсь объяснить каждому клиенту, что ему идет, и что сейчас в тренде. Я постоянно слежу за модой, закупаю ежемесячно журналы мод, мне нравится журнал «GQ».
Однажды в Корею на гастроли приехал известный итальянский скрипач Руждеро Ричи. Он давал концерт в Сеуле, и заказал мне красивый концертный смокинг. К сожалению, мне некогда было сходить на его концерт. Но мое фото с ним опубликовали в газете 중앙일보.
Также, в 1980-е годы я обслуживал Премьер-министра Кореи. Он был постоянным клиентом, и я посещал его в его резиденции. В 1981 году у меня была назначена встреча с Президентом Кореи Чжон Ду Хваном, я должен был снять мерки и принять заказ лично в его резиденции. С раннего утра я готовился, очень ожидая этой встречи и волнуясь. Но еще больше я удивился, когда эту встречу отменили: это был день начала забастовки студентов в городе Квангчжу. Вот так и на меня нежданно повлияли некоторые политические события, хотя никогда политикой не интересовался.
Сегодня...
Когда я успешно работал в Сеуле, отец приехал навестить меня. Я простил его. Мы долго прощались, когда он умирал. Он умер в моих объятиях, я был в слезах. Сейчас я сам отец, воспитываю вместе с женой внуков. Я ездил в Китай и Америку, посетил там много разных городов. Самое ценное в жизни – это уметь быть благодарным за все в жизни. Это самая большая радость. Я до слез благодарен за многое, что пережил в своей жизни. Сейчас я хочу передать свое мастерство и опыт достойнейшим. Я благословляю каждый свой костюм, каждую свою работу, чтобы они приносили радость тем, кто их будет носить. Если сравнить мою работу с чем-то, то, скорее всего, я сравню себя с певцом. Если кутюрье – это композитор, то я – певец.
Отныне мастер Чжонг Ен Санг работает и создаёт костюмы в Кыргызстане в Gild Finger и мечтает воспитать мастеров высокого класса «премиум».
Депутаты Жогорку Кенеша Садык Шер-Нияз и Зарылбек Рысалиев, экс-премьер-министр КР Амангельды Муралиев, экс-министр иностранных дел КР Аскар Айтматов стали первыми клиентами мастера Чжонг. Им первым модельер вручил сертификат на пошив Bespoke.
Фото: Айжан Нурланбекова
Комментарии
Оставить комментарий