В агентство "Кабар" поступил материал от известного публициста Калыка Ибраимова о великом писателе Чингизе Айтматове. 12 декабря Ч.Айтматову исполнилось бы 89 лет. Ниже публикуется материал К.Ибраимова в полном объеме.
К памяти Чингиза Айтматова
Как помниться, в писательских кругах Чингиза Айтматова ещё при жизни превозносили, зачастую сравнивая его с завоевателем мира Чингисханом. Поводом служили и всемирная слава творца, и тождественность их имён. Так, известный исследователь его творчества Г. Гачев, в послесловии к повести «Белое облако Чингисхана», с удовольствием подметил, что «наконец то дождался момента, когда наш Чингиз все же вышел на вожделенный поединок с Чингисханом - один на один».
И вправду, если окинуть взглядом историю, то, и в самом деле получается, что родственные тюрко-монголы породили в свое время на свет две выдающиеся личности с одним и тем же именем Чингиз, и их слава прогремела на весь земной шар. Один из них, как известно, тот самый потрясатель мира Чингисхан, оставивший вовеки веков кровавый след в истории Евразии. Другой – великий сын нашего кыргызского народа, писатель-классик, академик Чингиз Айтматов, покоривший весь свет всепроникающей силой своего художественного слова. И мы сегодня с уверенностью и гордостью можем утверждать, что Чыке (так уменьшительно ласково называли его современники-кыргызы) принадлежит не только нам, а является воистину духовно-художественным феноменом всего человечества.
По последним данным ЮНЕСКО, наш Чыке находится на одном из первых мест по числу чаще переведённых на другие языки произведений мировой литературы. Это ещё раз явственно подтверждает справедливость вышесказанного утверждения. Ведь всем известно же, что, могучие деревья, как правило, вырастают и обретают мощь из глубины родной почвы. И буйно бурные реки также берут свои истоки из прозрачных ключей отчей земли. Поэтому и Чингиза Айтматова мы воспринимаем, прежде всего, не иначе, как именно гениального сына нашего народа, как классика кыргызской литературы и культуры, как ярчайшую звезду национального небосклона, сияющую в духовных небесах вселенной.
Общеизвестно, что, все кочевые народы, в том числе и кыргызы, с незапамятных времён жили в лоне первозданной природы, и издревле их мировоззрение носило натурфилософский характер. Оно в основном проявлялось в различных видах и формах художественно-эстетического сознания. Это к тому, что, Чингиз Айтматов как личность и как художник слова, вырос и формировался, питаясь, прежде всего, от сокровищницы устной поэзии, основанием и золотым дном которой является великий океаноподобный эпос кыргызского народа - эпос «Манас». И, видимо, неспроста его первая книга, ставшая началом триумфального творческого похода, называлась «Повестями гор и степей».
С того времени прошло почти полвека. Чингиз Айтматов, с 14 лет в героическую и трудную пору Великой Отечественной войны, испытавший наравне со взрослыми все тяготы и невзгоды тыловой жизни, - возмужал, стал настоящим и непревзойдённым мастером, мэтром пера. Но он и тогда, до самой своей кончины мучительно переживал за судьбы людей, за справедливое обустройство жизни, и своими бессмертными произведениями вновь и вновь во весь голос поднимал острейшие и сложнейшие проблемы человеческого бытия.
Наш Чыке, с молоком матери впитавший в себя традиции, обычаи, уроки жизни, богатство чувств и мудрость своего народа, в то же время каждой клеткой своей творческой души глубоко и основательно усвоил общечеловеческие духовные ценности, начиная с древних архетипов-мифов, и заканчивая современными интеллектуально-философскими и культурно-эстетическими достижениями человеческой мысли. Не только усвоил, но и сам вносил существенный вклад во всепланетарную сокровищницу разума и в мировой процесс философско-эстетических изысканий.
Здесь следует отметить, что, в своём духовном становлении и развитии Чингиз Айтматов находился в том же состоянии, что и кыргызский народ, который за несколько десятилетий буквально перепрыгнул через целые исторические эпохи, и из патриархально-феодального строя прямиком шагнул в новые формы жизни и мышления индустриальной цивилизации ХХ века. А ведь европейские нации, в свое время, эти периоды истории последовательно проходили сотни лет. Поэтому мы и слышим в произведениях Чингиза Айтматова возрождённый отзвук всех жгучих проблем, тысячелетиями поднимавшиеся человеческим разумом и интеллектом, всеми эпохами и стилями, которые имели место в истории мировой литературы и культуры, философско-религиозных системах и учениях Востока и Запада. В этом смысле, наш Чыке, как справедливо отмечают исследователи, и на самом деле является писателем-мыслителем не только национального уровня, но и универсально-интеллектуальным, духовно-художественным феноменом общечеловеческого, мирового, всепланетарного масштаба и калибра.
Сегодня мы с глубоким удовлетворением можем отмечать, что сияющий свет этого универсального интеллектуально-художественного явления придала особенный дух и оказало исключительное влияние в первую очередь нашей национальной культуре и искусству, под воздействием которого в 60-80-х годах ХХ века в кыргызском кинематографе, театре, живописи и музыке воистину царила эпоха настоящего Ренессанса. Мы и сейчас помним, как в упомянутое время каждое новое произведение Чингиза Айтматова приводило в возбуждение читателей всего советского общества, да и всего мира, порождало жаркие дискуссии и играло значительную роль в качестве существенного фактора духовно-культурного развития.
Надо признать, что Чингиз Айтматов не выступал в свое время открыто и публично против тоталитарной системы, официальной коммунистической власти, и не был диссидентом, как некоторые жившие при советском режиме его знаменитые современники, вроде Солженицына или Сахарова. Но в то же время он, подобно древним мудрецам-пророкам, глубоко всматривался во всё происходящее добро и зло бренного мира, в изменчивый поток превратной жизни, видя всё как на ладони, и, честно, беспристрастно описывал судьбы, радости и горести, любовь и страсть, заботы и тревоги, надежды и чаяния простых людей, коротавших свой век в ту советскую эпоху. С проникновенной философско-художественной силой и мощью через сложные судьбы таких персонажей, как Ильяс и Асель, Дуйшен и Алтынай, Суванкул и Толгонай, Жамиля и Данияр, Танабай и Гульсары, Султанмурат и Мырзагуль, старик Момун и Мальчик, Едигей и Зарипа, Авдий и Бостон, он искренно и вдохновенно отобразил прозу, поэзию, драму и трагедию, все диалектические перипетии той жизни.
И этим Чингиз Айтматов пробудил мысли и чувства читателей не только советских, но и других людей на земном шаре, воодушевил их к глубоким переживаниям и раздумьям над непреходящими ценностями бытия-жития, и, извечной сутью мира.
Непревзойдённое мастерство Ч. Айтматова как художника слова, глубокую философию и эмоционально-эстетическую насыщенность его произведений наряду с простыми читателями с восхищением оценили и великие классики по творческому цеху как Мухтар Ауэзов, Луи Арагон, Михаил Шолохов, Дмитрий Шостакович, Микеланджело Антониони, Гарсиа Маркес, Дайсаку Икэда и многие другие.
Наш Чыке, будучи единомышленником и соратником этих мировых знаменитостей своего времени, в беседах и важных дискуссиях с ними по различным вопросам человеческой цивилизации и культуры, а также в своих речах и докладах по существенным случаям и темам, по-настоящему показывал ещё одну грань своей творческой мощи, а именно – умение и искусство глубокого теоретико-философского мышления. В этой связи, хотелось бы особо отметить, что творческих личностей, на одинаково высоком уровне владеющих двумя способами, двумя формами – художественно-эстетической и абстрактно-теоретической – постижения мира и человека, можно перечесть по пальцам. Если вспомнить о ХIХ веке, конечно, в первую очередь, приходит на память имя Льва Толстого. А в прошедшем ХХ веке – это считанные личности: Томас Манн, Герман Гессе, Жан-Поль Сартр, Альбер Камю. В настоящее время в число этих интеллектуалов вошёл и наш Чингиз Айтматов.
Также никто не может отрицать то, что создание (в 1986 году) Чингизом Айтматовым «Иссык-Кульского форума», по примеру Римского клуба, в котором в своё время он сам состоял, где он сумел собрать и объединить авторитетных мировых интеллектуалов, было чрезвычайно важным событием, равным особому интеллектуальному подвигу. В итоге, этой своей акцией наш Чыке на деле стал одним из явно узнаваемых лидеров всепланетарной интеллектуальной элиты. В действительности, признаемся, не может не удивлять и не восхищать, кого бы то ни было, тот факт, что наш Чыке совмещал всё это и с общественно -государственной деятельностью.
Наверное, в этом и состоит удивительная уникальность феномена по имени Чингиз Айтматов, силой ума и чувств, полётом мысли и воображения, покорившего сердца миллионов людей планеты и сумевшего донести всему миру посредством своего волшебного художественного слова весть о древнем кыргызском народе и благословенной земле Ала-Тоо. И на самом деле, Чингиз Айтматов наряду с выдающимися художниками слова нашей эпохи Томасом Манном, Уильямом Фолкнером, Германом Гессе, Эрнестом Хемингуэем и Гарсиа Маркесом создал свой особенный, говоря языком древней греческой философии, Космо-Психо-Логос. В этой его Вселенной есть абсолютно непохожие на другие своя особенная космогония и мифология, своя философия и эсхатология. На первый взгляд, каждый герой Чингиза Айтматова своими жизненными проблемами и тяготами напоминают наших современников – «знакомых незнакомцев». Но, в то же время, они изображаются как насыщенные абсолютно-универсальным содержанием и значением, в диалектической связи с извечными коренными коллизиями и проблемами мира в бесконечном историческом потоке Времени и Пространства.
К примеру, стародавний миф-быль о Рогатой Матери-Оленихе в повести «Белый пароход» отражается в печальных судьбах старика Момуна и Мальчика, и тем самым связывает нынешнюю жизнь с трагической историей древних енисейских кыргызов. Затронутые в повести кардинальные социально-исторические и этико-эстетические проблемы вроде жизни человека в обществе, трудной судьбы традиций предков в условиях современной цивилизации, внутреннего мира и морали личности исследуются автором, в первую очередь, в философско-художественном аспекте, в концептуальном контексте антиномии «человек-природа», имеющей в настоящее время для всего человечества онтологически-универсальное значение. Посредством идейно-эстетического пафоса повести автор настойчиво напоминает о том, что без святого почитания духовно- моральных абсолютов, являющихся производными от народной природно-исторической и культурно-духовной субстанции, жизнь человечества будет в итоге разрушена в основе.
И в романе «И дольше века длится день» жизненный путь простого путевого обходчика Едигея сквозь путаницу перипетий судьбы в конце через сказ о Найман-эне соединяет сегодняшние сложные жизненные условия человечества с древней кочевой историей и далёким фантастико-футурологическим будущим. Мы хорошо знаем об оценке в своё время романа как нового достижения не только в советской литературе, канувшей в историю, но и в пространстве всемирной, как этапного произведения современной мировой литературы. Так как вытекающий из основной концепции романа явление «манкуртизм», иначе говоря, вопрос утери исторической памяти, является самой больной проблемой, стоящей сегодня перед всем человечеством. В настоящее время, благодаря Чингизу Айтматову, слово «манкурт» превратилось в международный термин.
А в следующем романе «Плаха» траектория духовно-моральных катаклизмов современной жизни и индивидуальности человеческого существа соединяет события наших дней с произошедшей 2000 лет назад историей Иисуса Христа и трагедией волчьей стаи, возглавляемой Акбарой. Посредством особенных образов, обладающего высшим рассудком Авдия, повторяющего в современном мире своей печальной историей жизни горькую судьбу исторического пророка, и волчицы Акбары – яркого символа всей природы, Чингиз Айтматов напоминает о коренных философских основаниях, тревожном экологически-моральном состоянии в мире современной цивилизации, а также о грядущей эсхатологической опасности.
В произведении же «Тавро Кассандры» наш Чыке берёт в качестве объекта художественно-философского исследования весь земной шар, непримиримые противоречия разных социальных систем, и, глядя на все происходящее из космоса глазами монаха Филофея, погружается в бездонную тревогу и впадает в безнадежное отчаяние. В романе даже эмбрионы, предвидящие заранее вселенский апокалипсис, с которым предстоит столкнуться человечеству, не желая появляться на свет, посредством постоянно пылающего на лбу их матерей тавро, снова и снова настойчиво напоминают о надвигающейся эсхатологической катастрофе.
Как быть человечеству перед лицом социальных катаклизмов и надвигающихся антропологических катастроф, чреватых в конечном итоге полным крушением мировой цивилизации? Есть ли какой-нибудь способ или путь выхода из этого экзистенциального тупика? Кто знает, возможно, суть этой проблемы таится в универсальных жизненных обстоятельствах, показанном автором в повести «Пегий пёс, бегущий краем моря»? В ней диво изображается, как встретившийся со стихией Хаоса человек во имя сохранения своего вида и продолжения рода прощается с белым светом, оставляя в наследство своему отпрыску весь свой духовно-нравственный опыт, и вслед за этим обращается в спасшие его потомка от смерти природные силы – ветер, звёзды, волны. То есть, принесением себя в жертву проходит через бездну Хаоса и, наконец, обращает его тем самым в упорядоченный Космос.
Словом, одна часть края Вселенной Чингиза Айтматова начинается с незапамятных времён ещё не зародившейся земли, как в повести «Пегий пёс, бегущий краем моря», а другая – простирается в бесконечную даль будущего. Одним концом она, как великолепно описано в упомянутой повести, погружена в бездонные, как океан, глубины человеческой души и духа; другим - тонет в бескрайних просторах звёздного неба. В этой Айтматовской Вселенной слились воедино человеческий мир и мир дикой природы, страсти и стихии которых буквально бурлят и бушуют на страницах его произведений. А проистекающий из него глубочайший смысл оставляет неизгладимое впечатление как Айтматовская концепция или как Айтматовская философия антропокосмизма.
Поистине, в мировой истории литературы и культуры крайне редко встречаются творческие гении, способные создавать такой гармонично дивный и духовно совершенный мир, и такую универсальную философско-художественную Вселенную. По видимому, в этом и заключается неповторимая особенность, благодаря которому Чингиз Айтматов стал не только духовным предводителем своего народа, своей нации, но и достиг высшей степени мыслителя-наставника и мудрого учителя всего человечества последней четверти ХХ века.
Как говорил сам Чингиз Айтматов, веками волнующая каждого из нас тревожная мысль: «Как стать человеку Человеком?!», и на нынешней смене тысячелетий продолжает оставаться неразрешимой проблемой, сердечной болью, вечной заботой и неизбывной думой цивилизованной части общества. И нашей огромной гордостью, неисчерпаемой словами, и редким, приходящим раз в столетие, счастьем для всего кыргызского народа и всего тюркского мира, является нахождение нашего Чыке в первых рядах современных мыслителей человечества, размышляющих и ищущих ответ на разрешение этой универсальной и вечной проблемы.
В этой связи вспоминаются слова самого Чингиза Айтматова, который однажды заметил: «На вопрос о том, что дали миру веками живущие в лоне Ала-Тоо кыргызы, что они добавили в мировое искусство и культуру, у нас единственный ответ – Манас».
Ну что ж, а мы, его современники и его ученики, слегка изменив эти его слова, можем подтвердить их и уверенно сказать: «На вопрос о том, а в двадцатом веке, что дал миру издавна веками проживающий в лоне Ала-Тоо кыргызский народ, что добавил он в прошлом столетии в мировое искусство и культуру, у нас сегодня и в будущем единственный ответ – мы дали Чингиза Айтматова!». И этим все сказано, слов нет.
Калык Ибраимов,
член Союза писателей СССР,
кандидат философских наук,
Лауреат премии Ленинского комсомола Кыргызстана
Комментарии
Оставить комментарий