Одно из самых ярких впечатлений студенческих лет – первая постановка «Материнского поля» Чингиза Айтматова, осуществленная Азербайджаном Мамбетовым на сцене Казахского драматического театра имени М.О.Ауэзова. Спектакль проходил при аншлагах, и каждый раз зал как будто опрокидывался в напряженное молчание. После окончания спектакля зрители выходили потрясенные пережитым за два часа действом.
Мощь авторского таланта Чингиза Айтматова усилили режиссерский талант Азербайджана Мамбетова и актерский талант ярчайшей звезды казахского искусства Сабиры Майкановой, при жизни признанной великой. Более 60-ти лет она служила театру, около полусотни самых разных образов создала на сцене, за которые удостоилась звания Народной артистки СССР, но роль Толгонай из «Материнского поля» стала для нее самой любимой. За эту роль, которую актриса играла на разрыв аорты, она позднее была удостоена Государственной премии.
Истоки творчества
Прошли десятки лет, но атмосфера того зрительского зала памятна мне до сих пор. Проживание вместе с Толгонай ее полной драматизма судьбы. Катарсис, который возникает только в соприкосновении только с настоящим искусством. Это состояние было так близко к тому, которое испытывали зрители в темноте зрительского зала. Это гимн материнской любви, материнскому подвигу…
Со школьных лет нам твердят о семи чудесах света, но, согласитесь, что значат египетские пирамиды и висячие сады Семирамиды, прекрасные творения природы и рук человеческих в сравнении с самым великим чудом на Земле – любовью матери, безграничной, жертвенной и преданной?
Тема подвига материнской любви пронзительной кульминацией звучит и в айтматовском романе "И дольше века длится день", который множество раз издавался и переиздавался и в стране, и особенно за рубежом. Душевные муки матери от разлуки с сыном и секундная радость от малейшего прикосновения к нему, взгляда на него, самопожертвование и неизбывная боль. Даже умирая от стрелы, пущенной в нее сыном-манкуртом, Найман-Ана не теряет надежду спасти его. ««Вспомни, чей ты? Твой отец Доненбай!» - вскрикивает птица, в которую обернулся белый платок погибающей матери. Какое еще чудо может сравниться с таким чудом всепрощающей, всепобеждающей любви? Только любовь матери априори бескорыстна.
О творчестве получившего всемирную известность как автор философских романов и повестей, изданных более чем в ста странах мира, Чингиза Айтматова написаны тысячи литературоведческих работ, защищены сотни научных диссертаций. В них скрупулезно разбираются стилистические особенности его произведений, характеры литературных героев, национальный колорит, но, к сожалению, не так часто упоминаются истоки становления и развития необычайного незаурядного таланта, мирового явления по имени Чингиз Айтматов. Что заставляет миллионы читателей сопереживать его героям, верить искренности айтматовского слова?
Пронзительность темы материнской любви в его произведениях, да и вообще успех его гуманностью проникнутых шедевров, связана с самым главным человеком в его жизни – его матерью, Нагимой Хамзиевной Айтматовой (в девичестве Абдувалиевой). Именно ей, своей матери, посвятил «Материнское поле» выдающийся писатель ХХ столетия.
«Мать — это начало Родины, Мать — это родной язык, Мать — это совесть, вкушенная вместе с материнским молоком», -скажите, какие слова сыновней любви и преданности сравнятся с таким выражением любви Чингиза Торекуловича к своей матери в статье «Снега на Манас-Ата»? Вот оно – начало всех начал, родник великого таланта писателя-гуманиста.
Выросшая в состоятельной семье, Нагима Хамзиевна окончила женскую гимназию города Каракол, в 1925 году она возглавила в Киргизии движение по раскрепощению женщин мусульманок. Когда в 1937 году ее мужа Торекула Айтматова, крупного партийного работника арестовали, а затем и расстреляли, она осталась с четырьмя детьми, старшему из которых – Чингизу было девять лет, младшей дочери Розетте – пять с половиной месяцев. С клеймом жены «врага народа» она перенесла тяжелейшие испытания, и помощи со стороны ждать было неоткуда – все родственники- мужчины как со стороны мужа, так и с ее, были расстреляны. Разве подвиг матери писателя, в тяжелейших жизненных обстоятельствах воспитавшей и давшей высшее образованиевсем своим детям, не сродни подвигу Толгонай из «Материнского поля»? А ведь ей, потерявшей мужа, было всего 34 года. Впору создать другую семью, как ей и советовали доброхоты.
«Поклон Матери нашей! Каким мужеством, мудростью и преданностью своему родительскому долгу обладала она! Все лучшее в нашей жизни и судьбах наших, включая наше образование, было достигнуто благодаря ее труду и мужеству», - эти слова писатель писал в те горькие дни, когда его мать боролась со смертью на больничной койке…
Говорят, что, как относится мужчина к своей матери, так он будет относится и ко всему женскому роду. Великое благо для окружающих, если мать для мужчины – символ духовного начала, ассоциируется с сочувствием, принятием, заботой, спокойствием, целительной силой любви и всепрощения, с особой мудростью хранительницы шанырака.
Сколько прекрасных женских образов мировой литературе подарила любовь Айтматова к своей матери! Это и Сейде из рассказа «Лицом к лицу», для материнского сердца которой нет чужого горя, и цельная, не терпящая лжи натура Джамили из одноименной его повести, и чистая, как снега на вершинах Ала-Тоо, Асель из повести «Тополек мой в красной косынке"… В характере каждой из героинь – характер матери самого писателя.
Женщина как начало мировой гармонии, олицетворение духовного начала… "Ты выше всех, ты мудрее всех! Ты - Человек!" - говорит Толгонай, которая сама мучается из-за смятения и душевной неустроенности своих неразумных детей, не знающих ей, матери, цену.
Мать – сама Жизнь, противостоящая Смерти. Не на плечах мифических атлантов, а на хрупких материнских плечах держался и держится мир. Может, поэтому, как бы ни были драматичны, а подчас и трагичны сюжеты айтматовских произведений, добро в них все равно побеждает зло…
Возрождая духовность
Великий русский писатель Лев Толстой говорил: "Великая и благородная миссия литературы – заставить человека любить жизнь и мир". Произведения Чингиза Айтматова справлялись с этой задачей в непростые времена, когда официальная идеология, являя собой в обществе доминирующую силу, подспудно поощряла историческое беспамятство, манкуртизм, бездуховность, фальшь, невежество и корыстолюбие…
Сегодня в рамках реализации президентской программы «Рухани жаңғыру» [Казахстан - прим."Кабар" ] мы обратились к феномену культурно-генетического кода нации, который по образному выражению Главы государства любую нацию делает нацией, а не собранием индивидов.
Великие писатели предваряют завтрашний день, опережают время. В поисках гармонизации личности и общества, природы и человека, человека и Бога. Айтматов обращался к традициям и обычаям народа, к мифам, которые оставили в назидание мудрые пращуры… И это не только киргизские мифы и легенды. Вспомните грузинскую притчу "Семеро и один" в "Плахе", или повесть "Пегий пес, бегущий краем моря"… В культурно-генетической памяти народа, в чистых родниках его духа черпал писатель силу для противостояния бездуховности, которая подтачивала общество.
Наши предки, древние тюрки, всегда трепетно относились к животным, наделяя их человеческими качествами. И в произведениях Айтматова рядом с миром людей сосуществует и мир животных… Это иноходец Танабая из «Прощай, Гульсары!», волк, барс, орел, собака, овца, верблюд из других произведений… В какой-то мере они гуманнее и мудрей своих старших собратьев… Мудра Мать-Олениха из «Белого парохода», к которой так часто обращается внучек деда Момуна, семилетний худенький фантазер, мальчик, как одухотворена голубоглазая волчица Акбара из «Плахи»… Этот миф, как признавался Айтматов, он когда-то услышал от пастухов-горцев. А в последнем романе писателя "Когда падают горы" главный персонаж в поисках Бога и одиночества находит свою смерть вместе с барсом… Человек не остается в пещере один, разделяя последние часы с живым существом.
Что же происходит со всеми нами, как бы с горечью вопрошает Айтматов со страниц своих произведений, если мы так бездумно утратили связь с предками, с языком материнским, если даже могилы своих дедов не можем отстоять от поругания? Какой надлом произошел в нашем сознании, если, уже не слыша стоны наших меньших собратьев, направляем, как манкурт Жоламан, стрелы в грудь Матери-Земли, бездумно уничтожаем природу?
“Как художник, создавший произведения, которые всегда будут ценимы и читаемы во всем мире, Айтматов, вместе с тем, – выдающийся мыслитель, поставивший в своих работах «великие вопросы» демократии, свободы и справедливости. Айтматов дорог современному читателю не только тем, что он дал несравненные картины кыргызской национальной жизни и создал первоклассные произведения мировой литературы, но и тем, что, используя художественные средства, мастерски изобличал пороки тоталитаризма, в оковах которого сам жил и творил, через судьбу отдельно взятого человека сумел изобразить исторические судьбы всего народа.
Поистине изумителен Айтматов как мыслитель. Его мировоззрение не только соответствует силе его художнического гения, но, быть может, подчас превосходит его художественный дар“.
Понимаю, очень большой текст для цитаты, но трудно что-то убавить из сказанного Жумагулом Сааданбековым, известным в Кыргызстане крупным государственным и общественным деятелем, дипломатом и ученым-политологом, просто невозможно. Быть большим писателем невероятно трудно. Кто совместит воедино минувшее и настоящее, надежды и страсти, совесть и чувства многих людей в себе, кто возьмет на себя ношу ответственности за оскудение душ?
Он говорил со всем миром
Чингиз Айтматов объединил самых разных людей. Его книги «заговорили» на более чем 176 языках мира, изданы в 128 странах тиражом более 100 миллионов экземпляров. По данным ЮНЕСКО, он считается одним из наиболее читаемых и издаваемых писателей XX века.
Прошло десять лет его ухода, но, надеюсь, он не оставил мир без своего пригляда. Недавно, перечитывая его книги, удивился, насколько близки его герои ранних и поздних произведений. Тананбай из «Прощай, Гульсары!» мечтал после смерти стать белым горным орлом, чтобы часами парить в высоте и любоваться панорамой земли. Едигей из романа «И дольше века длится день», мечтает, чтобы после смерти его душа переселилась в коршуна-белохвоста: «…чтобы летать и глядеть-не наглядеться с высоты на землю свою». Не потаенное ли это желание это самого автора. Как бы там не было, его зримое присутствие и сегодня ощущаешь, перечитывая оставленные им произведения.
Об Айтматове можно говорить бесконечно. Есть вещи удивительные, которые вряд ли были в связи с другими писателями. К примеру, в одном из вузов Индии была открыта кафедра киргизского языка только для того, чтобы изучать язык произведений Чингиза Айтматова… Или тот факт, что немцы 17 (!) раз переиздавали «Прощай, Гульсары!».
Можно было бы подробнее остановиться о близких духовных связях Чингиза Торекуловича с казахскими собратьями по перу. Калтай Мухамеджанов, Мухтар Шаханов, Олжас Сулейменов, Зейнолла Кабдолов, Шерхан Муртаза и многие другие, не считая уже Мухтара Омархановича Ауэзова, которого сам Айтматов считал своим Учителем.
Не менее интересна роль Ч.Айтматова в развитии мирового кинематографа. Феномен «киргизского чуда» неразрывно связан с творчеством Чингиза Айтматова, которое и дало мощный импульс национальному кинематографу. Весь мир аплодировал на крупнейших кинофестивалях шедеврам киргизского кино, в числе которых преобладали айтматовские произведения.
Но мне все же показалось более интересным детально рассмотреть истоки творчества этого выдающегося писателя, которому никогда не изменяла огромная вера в человека, под какими бы неприглядными личинами тот бы не проявлялся в различных жизненных обстоятельствах. Айтматов, которого журналист Татьяна Синицына назвала в своей статье «мудрецом, мечтавшим нитями своих мыслей соединить все «вавилонские» части человечества», умел разглядеть суть людей сердцем. Потому и верил в человека, в человечество. Как писал Экзюпери, ведь зорко одно лишь сердце, самого главного глазами не увидишь… Это под силу только великим писателям, которые в своем творчестве переступают национальные, религиозные и прочие границы условностей. Писателям с мировыми именами, для которых все люди – едины.
Ерлан Арын, почетный академик НАН Республики Казахстан, профессор
Комментарии
Оставить комментарий