Бишкек, 22.10.20 /Кабар/. Конституционная палата, рассмотрев дело о проверке конституционности части 2 статьи 12 и пункта 1 части 2 статьи 28 конституционного Закона «О статусе судей Кыргызской Республики», признала допустимым с точки зрения Конституции привлечение судей к дисциплинарной ответственности за явное и грубое нарушение законности при отправлении правосудия, однако при этом считает невозможным истребование отчета у судьи по конкретному судебному делу, даже если это связано с привлечением его к ответственности.
Правосудие может быть эффективным и справедливым только в условиях независимости судебной власти и судей - носителей этой власти. Поэтому принципы независимости, неприкосновенности и особом правовом статусе судей, подчинении их только Конституции и законам, запрете на требование от судьи отчета по конкретному судебному делу и на любое иное вмешательство в деятельность по осуществлению правосудия закреплены в Конституции в форме категоричных предписаний. Лишь при эффективно выстроенной системе институциональной независимости органов правосудия и независимости судей, судебная власть способна быть беспристрастной, гарантировать права и свободы человека, а также обеспечить режим законности в стране.
Вместе с тем, конституционные гарантии независимости судей не могут носить абсолютный характер, поскольку открытость и ответственность публичных органов власти перед обществом, безусловно, касается и представителей судебной ветви власти и предполагает необходимость создания механизма ответственности судей. Прежде всего, цель института ответственности судей заключается в решении публичной задачи в интересах поддержания необходимого обществу высокого уровня правосудия. Однако при этом система дисциплинарной ответственности должна быть надежной, предсказуемой, справедливой и защищенной от злоупотреблений и произвола.
Несмотря на то, что в силу абзаца первого части 3 статьи 94 Конституции никто не вправе требовать от судьи отчета по конкретному судебному делу, оспариваемое нормативное положение части 2 статьи 12 конституционного Закона «О статусе судей Кыргызской Республики» содержит исключение из этого запрета и допускает истребование у судьи отчета по конкретному судебному делу в случае, если рассматривается вопрос о его дисциплинарной ответственности. Тем самым, создаются условия для возможно произвольного применения этого правомочия Дисциплинарной комиссией, тогда как данная конституционная норма является императивной, содержащей абсолютно определенное правило, которая не может быть изменена или расширительно истолкована в законодательных актах.
Безусловно, одним из механизмов предотвращения неправедных действий со стороны судей при отправлении правосудия выступает установление мер ответственности «за очевидное и грубое нарушение законности при осуществлении правосудия», предусмотренные пунктом 1 части 2 статьи 28 конституционного Закона «О статусе судей Кыргызской Республики».
Однако судьи должны нести ответственность не за любое отступление от требований закона, а лишь такое, которое с очевидностью противоречит целям и предназначению правосудия. К категории грубости нарушений закона необходимо относить только те существенные нарушения, которые в силу требований закона влекут безусловную корректировку судебного акта вышестоящей судебной инстанцией. Очевидность и грубость не должны интерпретироваться произвольно, а должны быть очерчены чёткими рамками посредством законодательных, организационных, методологических мер, не допускающих различия в подходах и оценках дисциплинарных проступков, а также позволяющих установить справедливую и единообразную практику дисциплинарного производства в отношении судей.
Конституционная палата подчеркнула, что в основе оценки деятельности судьи должен лежать базовый принцип разграничения проступков, заслуживающих наказания, от случаев, ставших следствием добросовестного заблуждения и, ввиду этого, не подлежащих юридической ответственности.
За судебную ошибку, допущенную в результате добросовестного заблуждения судьи, то есть его убежденности в своей позиции, которая имеет объективные с его точки зрения основания, нельзя расценивать как дискредитирующий судью факт, соответственно, подобное действие/бездействие не подлежит дисциплинарной ответственности.
Судебные же ошибки, совершенные в результате грубой небрежности, либо профессиональной некомпетентности, приводят к искажению истины, противоречат целям правосудия и наносят непоправимый вред авторитету судебной власти, соответственно, являются основанием для применения к судье мер дисциплинарной ответственности соразмерно нанесенному им урону.
В то же время действия/бездействия судьи, приведшие к тем же последствиям, но совершенные преднамеренно, по своей природе не могут относиться к судебным ошибкам и подлежат оценке в рамках того вида юридической ответственности, к которой они относятся в зависимости от характера и тяжести совершенного поступка и нанесенного ущерба.
Однако единственным механизмом устранения судебных ошибок может выступать институт обжалования судебных актов, то есть наличие судебной ошибки или объективно противоправного действия/бездействия судьи может быть установлено лишь актом вышестоящего судебного органа. Любая процедура проверки судебных актов, осуществляемая несудебными органами, с целью оценки действий/бездействий судьи принципиально недопустима. Предоставление подобного правомочия органу, осуществляющему дисциплинарное производство в отношении судей, означает ни что иное, как отрицание самой природы правосудия, неопровержимости, исключительности, обязательности судебного акта.
В целом, необходимо иметь в виду, что при выборе значимости независимости судей или же необходимости усиления контроля за его профессиональным соответствием, приоритет должен быть отдан концепту независимости судьи, поскольку его отсутствие будет означать системный и разрушительный порок всей судебной системы, тогда как непрофессионализм и некомпетентность – это дефекты случайные и персональные.
Комментарии
Оставить комментарий